Ровно сорок лет назад в Москве прошла церемония закрытия XXII Олимпийских игр. Это был триумф советского спорта и режиссуры театрализованных спортивных представлений, знаковое событие двадцатого века и грандиозный спортивный праздник длиною в две недели. Рекордные 195 медалей собрали советские спортсмены, среди которых были и 23 спортсмена от нашего вуза, а ГЦОЛИФК как крупнейший спортивный институт страны принимал самое активное участие в подготовке и проведении Игр. Да и самим фактом своего существования московская Олимпиада во многом обязана выпускникам и сотрудникам института.
Сама идея проведения Олимпийских игр в Москве возникла у председателя Спорткомитета СССР Сергея Павлова, президента Национального олимпийского комитета, выпускника ГЦОЛИФК 1958 года. Благодаря его авторитету на международной спортивной арене и возросшему интересу к советской стране и её спортсменам XXII Олимпиаду провели именно в СССР.
За несколько месяцев до открытия Игр усилия инфизкультовцев направили на то, чтобы достроить важнейший олимпийский спортивный объект — Универсальный спортивный зал «Измайлово» (УСЗК). Бассейн, правда, доделать не успели – его строительство завершилось только спустя семь лет.
— Бассейн построили шикарный на проспекте Мира. А тяжелая атлетика проходила у нас. Специально для президента Федерации тяжелой атлетики — он маленького роста, 1 метр 52 сантиметра — сделали небольшую баню и маленький бассейн там, где кафедра фигурного катания, — рассказывает профессор кафедры физической реабилитации, массажа и оздоровительной физической культуры им. И. М. Саркизова-Серазини РГУФКСМиТ Анатолий Бирюков.
— 13 мая 1980 года семьсот инфизкультовцев вышли на работы по благоустройству территории, прилегающей к Универсальному залу, уборке и мойке его помещений. И к слову сказать, турнир тяжелоатлетов, проходивший во Дворце спорта «Измайлово», принес 18 рекордов мира. В девяти весовых категориях советские штангисты завоевали пять золотых и три серебряные медали, — рассказывает директор Историко-спортивного музея Елена Сидорова.
Профессор Валентин Маслов, в период с 1971 по 1980 год занимавший пост ректора РГУФКСМиТ, вспоминал, что новый университетский комплекс, как и вся спортивная инфраструктура вуза, производил на гостей самое благоприятное впечатление.
— Перед московской Олимпиадой в наш институт приезжало много иностранных делегаций. Новый институт поражал их! С гордостью показывали мы наши спортивные залы. Когда же они осматривали манеж, то с восхищением повторяли: «Теперь мы понимаем, почему у советских спортсменов такие блестящие результаты».
Огромную роль в проведении московских Игр сыграл будущий проректор ГЦОЛИФК Андрей Кислов. Эту должность он займет в 1981 году, а в 1975-м возглавлял Федерацию парусного спорта СССР и на заседании Международной федерации парусного спорта убедил большинство проголосовать за проведение Олимпийских игр в Москве и Парусной регаты в Таллине. А позже оказался в центре бойкота.
— Наша федерация наряду с Международной федерацией конного спорта считались самыми реакционными, поскольку в руководящие органы входили представители королевских семей. Когда я уже стал начальником управления, меня вызвал представитель Оргкомитета Игнатий Новиков и сказал: «Мы получили от лорда де Келланина сведения, что ваша федерация единственная из всех уже готова принять решение полностью бойкотировать московскую Олимпиаду». Этого американцы добивались, для этого в Лондон приехал помощник президента США господин Катлер. Я через пять дней как ошпаренный вылетел в Лондон. Забавно, как быстро удалось решить вопрос с выездом, ведь в то время для получения только въездной визы требовалось не менее месяца. В Лондоне удалось победить американцев, и федерация приняла решение участвовать в Олимпиаде.
Кстати, по словам Кислова, Московскую олимпиаду пытались бойкотировать еще на этапе зажжения Олимпийского огня в греческой Олимпии, но безуспешно. Сам Андрей Александровч был максимально погружён в работу над подготовкой и проведением Олимпиады, это можно оценить хотя бы по количеству занимаемых на тот момент постов: член президиума Олимпийского комитета СССР, президент Федерации парусного спорта СССР и вице-президент Международной федерации парусного спорта, главный специалист по подготовке парусной регаты в Таллине, заместитель начальника Главного управления спортивных программ, начальник управления эстафеты Олимпийского огня и церемоний открытия и закрытия Игр Оргкомитета Игр XXII Олимпиады 1980 года. Одной из задач Андрея Кислова была поставка инвентаря и оборудования всех видов спорта — он только что закончил академию Внешторга и прошел практику в Америке:
— Меня распределили в это управление, поскольку больше никто не понимал, как выбирать спортивный инвентарь, добиваться скидок, искать спонсоров, официальных поставщиков. Вроде наладили, и тут неожиданно меня вызвал начальник и предложил возглавить управление эстафеты и открытия и закрытия Олимпийских игр.
Став проректором ГЦОЛИФК, Кислов передал вузу множество олимпийских артефактов и стал основоположником будущего Музея олимпийской славы.
— После завершения работы Оргкомитета занимался трудоустройством бывших сотрудников, списанием и передачей материальных ценностей, которые числились за нашим управлением. Приходят сотрудники и говорят: «Пойдемте на склад, а то там все на помойку вынесут». Захожу и чувствую, что иду по стеклу. Наклоняюсь — а это разбросаны работы со всесоюзного конкурса на эмблему и талисман Олимпиады, которые выставлялись в Монреале в 1976 году в целях пропаганды московских Игр. Вернулся в Оргкомитет, нагрузили машину и отвезли в ГЦОЛИФК — там разберемся.
Хранитель музея истории ГЦОЛИФК Елена Терехова подаркам очень обрадовалась. Правда, помещения для музея на тот момент не было, экспонаты уже несколько лет лежали в коробках. Но позже коллекция призовых работ эмблем московской Олимпиады заняла достойное место в Музее олимпийской славы, на открытие которого приезжал сам глава МОК маркиз де Самаранч. В Историко-спортивном музее РГУФКСМиТ до сих пор хранится эскиз художника Виктора Чижикова, на котором изображен олимпийский мишка. Позже добавились мужские и женские костюмы, в которых исполнялись танцы народов СССР, национальные флаги с церемоний открытия и закрытия и олимпийский флаг, который Кислов передал институту во время праздника для школьников Первомайского района:
— Присутствовало несколько тысяч школьников. Нашим самым знаменитым преподавателям я вручил олимпийский флаг, они прошли с ним поперек стадиона, и так мы обыграли мой подарок институту.
От руководителя эстафеты в музее ГЦОЛИФК также появились эстафетный и стадионный факелы олимпийского огня и костюм факелоносца.
Андрей Кислов руководил организацией подготовки церемоний открытия и закрытия Игр, за спортивную режиссуру на которых отвечали Борис Петров и доцент кафедры гимнастики ГЦОЛИФК Василий Губанов, чье имя сегодня носит кафедра режиссуры массовых спортивно-художественных представлений, с группой переподавателей.
— Петров и Губанов — это просто таланты, задумка и режиссура церемонии открытия — это их заслуга. При том, что информация из СССР на Запад практически не шла, трехчасовые церемонии открытия и закрытия смотрело по 1,5 миллиарда человек в 111 странах мира. Такого никогда не было и, наверное, не будет. Там такие были находки! Я просто ошалел, когда вся сцена покрылась маленькими мишками — это выступали дети в костюмах медвежат. А выступления взрослых спортсменов — это знамя ГЦОЛИФК. Это показывало возможности страны. Все замечательно выступили! — дает оценку постановщикам Андрей Кислов.
Среди постановщиков представления был и Александр Дружков — нынешний доцент кафедры режиссуры МСХП. По его словам, во время репетиций, которые длились 45 дней, Василий Губанов и все режиссеры-педагоги вместе с участниками фактически жили на сборах в Тимирязевской академии:
— Сборы проходили в очень теплой атмосфере. В сводной колонне студентов и спортсменов из сборных команд по художественной и спортивной гимнастике, акробатике, батуту были представители 24 вузов страны, и многие из них попали в Москву впервые в жизни, причем в год такого события! И тебя приняли, одели и накормили на уровне ресторана, подарили форму, и мама по телевизору могла тебя увидеть. Вся подготовка была пронизана ощущением, что мы делаем большое дело. И работать было очень легко, хотя это невероятная нагрузка на участников и очень трудоемкое дело для режиссеров — восемь часов на ногах. Даже если ты просто ходишь, очень устаешь морально.
Интересно, что многие из тех, кто участвовал в подготовке церемонии открытия, смогли посмотреть всю картину лишь спустя пятнадцать лет. На стадионе работали только главные режиссеры эпизодов, а телевизионщики в СССР делали только короткие репортажные видеозаписи. И лишь в середине 90-х Борис Петров получил видеозапись. Хотя судя по реакции трибун, прессе и фото, приняли очень хорошо.
— Некоторые вещи для иностранцев были в диковинку. Во-первых, это был настоящий спортивный массовый праздник. Я всегда говорю: любая площадка должна быть «решена», должна быть занята действием. Главные режиссеры нашли очень хорошее постановочное решение для этой территории. Главным героем праздника была великолепно подготовленная масса участников. — разбирает церемонию Александр Дружков. — Не просто собралось много народу, а наши делали такие массовые вещи, на которые мало кто мог решиться: трюки на уровне цирка, очень сложные спортивные конструкции. Это была очень весомая гирька на весах в нашу пользу. Ситуация была очень напряженной, ждали разных провокаций, но праздник растопил лёд в сердцах всех пессимистов.
Огромное впечатление у всех присутствующих оставило прощание с олимпийским мишкой — во многом благодаря тому, что авторы держали всё в секрете.
— Я слышал, что что-то такое будет, но не придал значения и забыл. Когда медведь полетел, я обалдел! Эмоциональный удар был очень точный: всё прошло, это сказка, а медведь — добрая игрушка, — вспоминает Александр Дружков.
— Все были в шоке! Китайцы, конечно, организуют оригинальные вещи, но таких душещипательных моментов ни у кого не было, — считает профессор кафедры гимнастики Борис Михеев, который во время Олимпиады работал в Спорткомитете СССР и вместе со всем Управлением гимнастики принимал участие в решении организационных вопросов.
По его словам, на гимнастах лежала огромная ответственность — и не только во время Олимпиады:
— В большом спорте в то время, когда председателем Спорткомитета СССР был Сергей Павлов, а начальником нашего управления Юрий Титов, мы всегда стремились к тому, чтобы наш вид спорта был лучшим. Хотя нам особых условий не создавали, гимнасты сами своим квалифицированным отношением добились больших результатов.
Около ста сотрудников ГЦОЛИФК участвовали в оказании практической помощи спортсменам и тренерам сборных в процессе соревнований, а заодно отрабатывали программу работы на следующих Играх.
Для Анатолия Бирюкова московская Олимпиада стала восьмой по счету — во время Игр он работал массажистом в командах по водному поло и по прыжкам в воду:
— Впечатление было большое, должен сказать. Хотя со временем все забывается. Одна Олимпиада прошла, кажется — фейерверк! Потом — следующая, и впечатления стираются. Такая прекрасная Олимпийская деревня была построена, такие были продукты — финны снабдили всем, что мы только могли запросить!
Конечно, тщательно готовились к Олимпиаде и спортивные федерации. Профессор кафедры баскетбола РГУФКСМиТ Лидия Костикова входила в комплексную научную группу при сборной страны, и для неё это были первые Игры из шести:
— В этот период научные группы участвовали в подготовке команд, но без аккредитации на Игры, в связи с этим я была аккредитована как сотрудник допингового центра Олимпиады-80 и непосредственно участвовала в заборе анализов на допинг во время проведения соревнований по баскетболу и, конечно, проводила анализ соревновательной деятельности баскетболистов.
Если на Олимпиаде 1976 года в Монреале за анаболики дисквалифицировали сразу 12 спортсменов, то через четыре года в Москве ни одной допинговой дисквалификации не было.
— Вспоминаю о том, как готовились психологически и физически к сдаче анализов выбранные по жребию лучшие баскетболисты того времени, такие как Крашемир Чосич, Дражен Далипаги, Татьяна Овечкина и многие другие. Выпивалось по много литров различных напитков, в том числе «Фанты» и даже пива. Порой это длилось несколько часов, но все пробы баскетболистов разных стран были отрицательным, — рассказывает Лидия Костикова.
Многие преподаватели вспоминают о Москве того времени. Столица была полупустой — многие ее жители, говоря современным языком, находились на самоизоляции за городом.
— Всех детей отослали в пионерлагеря или к бабушкам и дедушкам. Рабочих многих фабрик и заводов отправили в отпуска, например, сотрудников трикотажной фабрики, где я проводил производственную гимнастику. Убрали из города всех инвалидов войны, которые милостыню просили, всех девушек лёгкого поведения. Дорога от Олимпийской деревни до института на автобусе занимала 20-30 минут, пулей летели! — рассказывает Анатолий Бирюков.
По его словам, медицинское обслуживание на Олимпиаде было превосходным — все, кто приезжал на Олимпиаду, пользовались случаем поправить здоровье. Условия размещения тоже были прекрасными:
— Потом часть квартир, в которых жили гости, отдали москвичам, строившим эти дома. Брат был на этом строительстве и получил жильё.
Неизгладимое впечатление оставили и «капиталистические» продукты, многие из которых наши граждане попробовали впервые:
— Появились в магазинах неожиданные для нас промтовары и продукты. Открылись такие специальные уличные кафе для гостей, а там — неожиданное баночное пиво, нарезки из колбасы и рыбы, порционные соки, жевательная резинка! Всё это было в новинку, — делится воспоминаниями Александр Дружков.
В целом московская Олимпиада осталась в памяти участников и зрителей ярким праздником спорта. Многие сотрудники ГЦОЛИФК были награждены правительственными наградами, а сам институт — Почетной грамотой Оргкомитета Игр и Почетным знаком «За большой вклад в завоевание советскими спортсменами 80 золотых медалей на Играх XXII Олимпиады».
